Властям Петербурга ад Большой Каменки «ехал-болел»

От ближайшей станции метро «Комендантский проспект» до центра деревни Большая Каменка - от силы 15 минут езды. С главной и единственной улицы этого странного места видны небоскребы большого города, в паре сотен метров шумит КАД. Но добраться до Каменки совсем не просто: сюда не ходит общественный транспорт, только единственный автобус № 173 примерно каждые 2-3 часа отправляется в Каменку от улицы Жени Егоровой.

Здесь нет уличного освещения, канализации, водопровод - только у нескольких избранных. Еще здесь нет мусорных контейнеров, поэтому 240 петербуржцев (подчеркиваю - петербуржцев, так как это место относится к Приморскому району города) по субботам выносят мусор в больших розовых пакетах, приобретаемых по цене 80 рублей за штуку у местной паспортистки, к приезжающей раз в неделю мусоросборочной машине. Впрочем, машина тоже не совсем мусоросборочная - это некий гешефт местной власти с компанией по продаже больших розовых пакетов. Об этом мы расскажем позже.

А еще здесь почти в каждом дворе разводят, режут и продают баранов, потому что многочисленные опустевшие развалюхи активно заселяют гости из южных стран. Отходы бараньей жизнедеятельности коричневыми вонючими горами растут вдоль улицы.

Обгрызанные черепа, куски шерсти, челюсти, копыта... Местные дети уже не обращают на это внимания - подумаешь, трупы животных

Здесь нет детской площадки, кафе, нет клуба, зато есть единственный магазин, больше похожий на лачугу из бразильских фавел. Все местные в один голос говорят, что здесь в любое время дня и ночи можно купить странный алкоголь, который тут же вспыхивает ярким пламенем. Но ничего - пьют, и даже вроде пока живы.

Мусор и части туш дохлых баранов валяются повсюду: на той же единственной улице, в канавах вдоль нее, около магазина, около каждого дома. Обгрызанные черепа, куски шерсти, челюсти, копыта... Местные дети уже не обращают на это внимания - подумаешь, трупы животных.

Это Санкт-Петербург, Приморский район, который в народе часто еще называют элитным. Зато представители власти, которые случайно оказались тут одновременно с нами, прямо так открыто и сказали: «А нам это ехало-болело».

Приморские фавелы

Если заглянуть в очень далекую историю, то деревня на реке Каменке упоминается еще в Писцовой книге Водской пятины 1500 года. В тот период три двора в Каменке принадлежали Никольскому Ореховецкому монастырю, а два находились во владении немцев. Как говорит Википедия, «сельское хозяйство у колонистов велось образцово, по осени собирались огромные горы картофеля, были развиты и садоводство, и животноводство». От Каменки до Коломяг по бровке уступа была построена булыжная дорога, сохранившаяся местами до наших дней. В начале XX века появилось семикилометровое шоссе от Парголова до Каменки. До сих пор это основная дорога, связывающая Каменку с внешним миром.

После войны совхоз «Каменка» стал отделением совхоза «Пригородный», были построены коровники, овощехранилища. Со временем он стал совхозом-миллионером, богатым и образцово-показательным. В апреле 1961 года Каменка была включена в состав Ленинграда. Совхоз «Пригородный» стал сельскохозяйственным производственным кооперативом. И с этих пор началось постепенное умирание Каменки. Жирные совхозные поля заросли бурьяном, карьер, на котором купались местные дети, завален мусором, а речка Каменка несколько раз в год становится красной - прямо в нее стекаются реки от крови баранов в дни мусульманских праздников.

- Итак, вот первое «пастбище» - здесь пасут баранов, а вот и их пастушьи собаки - Черный глаз и Новый год. Почему так? Не знаю, хозяин так назвал - азербайджанец. А вот наша главная достопримечательность - недостроенная водонапорная башня, теперь здесь общественный туалет, потому что рядом - единственная остановка единственного автобуса, а куда людям деваться, когда дождь, снег или приспичит, если автобус опаздывает? Ведь павильона остановки нет, только столб с табличкой посреди чистого поля, - проводит нам экскурсию по угодьям местная жительница Анна (назовем ее так). Анна из последних сил борется за жизнь деревни, в которой родилась, но ее мало кто поддерживает - молодые уехали, а старики перестали во что-либо верить.

Затем Анна показывает «клуб» - точнее, его пепелище. Клуб как сгорел несколько лет назад, так и красуется вдоль единственной улицы гора обгорелых досок да остов какой-то машины. Затем - единственный, как местные зовут, «магазин» - жуткое сооружение с какими-то грязными ведрами, досками и крохотным окошком-глазницей на голой стене. «Из этого окошка в любое время суток можно купить местную водку. Но ее лучше не покупать - она сразу горит ярким синим пламенем», - продолжает Анна.

Местный водопровод - колонка, которая периодически не работает, а напротив - словно кадры из фильма ужасов: ржавый остов детской горки с проваленными ступеньками и кусками арматуры.

Местный водопровод - колонка, которая периодически не работает, а напротив - словно кадры из фильма ужасов: ржавый остов детской горки с проваленными ступеньками и кусками арматуры

- А это местные родители и бабушки давно просили установить детскую площадку. Нам на место бывшей мусорной площадки привезли эту гору металлолома, свалили в кучу и сказали: просили - получайте! Сюда подойти страшно, не то что детей пустить, - говорит Аня. И всюду, куда ни глянь - пустые бутылки, какие-то нагромождения ящиков, магазинных палет, сгнившие овощи и те же бараньи конечности, которые даже собаки, во множестве бегающие по деревне, уже не грызут.

Еще одна достопримечательность - два двухэтажных кирпичных дома, или, скорее, барака - здесь живут те, кому «повезло». Хотя это тоже вопрос спорный: оба дома - на печном отоплении, канализации нет, и все отходы жизнедеятельности местных «буржуев» уходят прямо под дома, в сточную яму. «Ее должна очищать ассенизаторская машина раз в месяц, но иногда она не приезжает. К нам как-то телевидение приезжало, местный житель дядя Женя открыл им люк - так там все г...но булькает прямо. Журналисты очень удивились».

Около этих «элитных» двухэтажек - покосившиеся сараи. Мы заглянули внутрь, и оттуда на нас прямо полезли потоки мусора: ржавые банки, бутылки, сгнившая капуста... Эти сараи предназначались для хранения дров - для жильцов «элиток».

Из дома выходит девушка с кастрюлями, к ней сбегаются стаи одичавших кошек. Их подкармливают, кто как может. Пересчитали - всего 16 кошек, будет больше.

Дальше идти опасно: вечером не горит ни одной лампочки, из цепочки уличных фонарей освещение есть на 3-х -4-х.

- Сегодня у нас в конторе пенсию дают, можно поговорить с народом, - советует Анна и уезжает на работу - «в город».

«Мы никому и ни во что уже не верим»

Мы зашли в самый разгар выдачи пенсий. Несколько стариков и старушек, пара малышей и главная местная начальница - Любовь Николаевна Клюева. Она тут и за паспортистку, и за коменданта, и за завхоза, и за казначея. Нам любезно разрешили, не отвлекая от процесса выдачи пенсий, поговорить с аборигенами.

- А что вы хотите про нас узнать? Сами не видите?

- Хотим узнать, что правда, а что неправда: и про отсутствие помойки, и про продажу пакетов, и про канализацию, и про баранов. Но главное: как вы умудряетесь здесь жить и со всем этим мириться?

- Все правда, кроме мусора - его все-таки вывозят. Да, покупаем розовые пакеты по 80 рублей, на неделю хватает, если семья маленькая и экономно мусорить. Канализацию сами роем, ведрами выносим. Света на улице давно нет, уже много лет. И автобусной остановки нет, и детской площадки... В магазине паленую водку продают? Да может, и продают, мы же старые, мы не пробовали. Вонь от баранов? Да мы уже принюхались как-то, ничего. Торговцы - они все самозахватом взяли, но они мирные, нас не трогают. Да все у нас ничего... Вот только бы свет провели, да остановку сделали.

За свою солидную журналистскую практику я, честно, много чего видела. Но такого унылого, покорного, безропотного смирения на дне жизни, пожалуй, еще не было. И в течение долгой беседы я все больше проникалась мыслью, что люди действительно смирились, и им на самом деле почти все равно уже. Ну, валяются под окнами гниющие останки животины - ну и что? И отходы из сортира можно ведром в соседнюю речку выливать - велика проблема! И печи сами кладут, и машины дров покупают (3 куба - 5 тысяч, а на зиму надо как минимум 3 таких машины), и крышу чинят - вон как красиво ее покрыли старой фанерой! Кстати, квитанции по квартплате им приходят вполне полноценные. Например, есть графа «за содержание многоквартирного дома» - 500 рублей с копейками. Многоквартирный дом в понимании чиновников - это деревянные развалившиеся бараки на 3 семьи. Но раз на 3 - значит, уже многоквартирный. В среднем плата за такую красоту - около 1200 в месяц.

- А вы жаловались куда-то, писали?

Местные только руками машут. Они это делали примерно последние лет двадцать. Или тридцать. Им обещали расселение еще в 1970-х годах, но вот уже почти полвека говорят, что очередь не пришла, жилья для двухсот каменских жителей так и нет.

- А скоро оно и не понадобится - вымрем тут все - спокойно, смиренно, без горечи констатируют петербуржцы.

Иногда (чаще перед выборами) приезжают депутаты - и местные, из МО «Коломяги», 70-й округ - и из города. Например, Марина Шишкина. И телевидение приезжало пару раз, и журналисты раз в год. Смотрят, ужасаются, обещают - и все. До следующего визита по письму какой-нибудь пока еще неравнодушной жительницы.

Мне показывают пачку писем с ответами чиновников еще прошлой, матвиенковской, администрации. И ответы администрации нынешней. Они все как под копирку: передать на рассмотрение, послать на согласование, усилить, изучить, подписать. И так - годами. Десятилетиями. А Каменка гниет в «Элитном» районе культурной столицы.

«Ехало-болело» непуганой администрации Приморского района

Пока мы общались с местными стариками, Любовь Николаевна вдруг сообщила, что с нами хотят пообщаться гости из местного ГУЖА. Элегантно одетый мужчина и две скромных женщины стояли на улице. Представилась, попросила это сделать и гостей. Однако отрекомендовалась только одна: «Янина Кудряшова, отвечаю за санитарное состояние». Элегантный мужчина в ответ на просьбу представиться спросил:

- А вам зачем?

Пытаюсь объяснить, кто мы и зачем приехали. И, естественно, в ответ хотели бы услышать от представителей власти Приморского района, что они сами думают и собираются делать, исходя из услышанного и увиденного. Впрочем, слышать они особенно никого не собирались - лишь бегло поговорили с местным комендантом Любовью Клюевой.

- Я тоже про Каменку сегодня первый раз узнала, - честно признается санитарный инспектор. Она явно в шоке от увиденного - в отличие от ее более осведомленных и стойких, судя по всему, коллег. Особенно мужчины в дорогой куртке, который, едва услышав мои вопросы про канализацию, баранов, самозахват домов приезжими и отсутствие каких-либо удобств, тут же меня одернул:

- Понимаете, вы не по адресу обращаетесь. Вам надо в администрацию Приморского района, в отдел по законности и правопорядку, а зачем вы нам-то вопросы задаете? Наше - это только то, что в жилом доме. А все остальное - чьи это земли, в каком они состоянии - нам это ехало-болело.

Похоже, чиновники в Приморском районе такие же стойкие и непуганые, как и жители. Но мои призывы к ним как представителям государственной власти натыкались на твердую, как куча замерзшего около магазина навоза, стену непонимания:

«Наше - это только то, что в жилом доме. А все остальное - чьи это земли, в каком они состоянии - нам это ехало-болело»

- Мы приехали по жалобе только по мусору, все остальное - не наше. Обращайтесь в районную администрацию. И отстаньте со своими баранами.

Пытаюсь получать внятный ответ хотя бы по вывозу мусора. Рассказываю про странную торговлю розовыми пакетами. Чиновники ГУЖА таращат глаза. И задают встречный вопрос:

- А что вы хотите? Если мы установим тут площадку для мусорного контейнера, то ее кто-то должен убирать! И мусор кто-то должен вывозить! И вообще это кто-то должен делать! А если это не сделать, то тут будет несанкционированная свалка! А здесь такая мизерная квартплата, что дворника не найти... Да и не мы дворниками заведуем, а жилкомсервис. Обращайтесь к ним. А по поводу мигрантов и баранов - в отдел по законности и Роспотребнадзор.

Честно говоря, мне вновь показалось, что я в каком-то ином измерении. Но у меня есть диктофонная запись - все было именно так. Представители ГУЖА объясняли мне, журналисту, что я и жители Каменки толкаем их к неизбежному - к выполнению своих прямых обязанностей. Пытаюсь объяснить представителям власти, что, видимо, да - они как-то должны поднапрячься и организовать на вверенной им территории городского района сбор и уборку мусора. И, может быть, даже сделать невероятное - найти и дать зарплату дворнику. И еще даже более фантастическое: узнать загадочную историю розовых пакетов, которые жители вынуждены покупать у местной паспортистки.

Мусор в розовом цвете: «Ку»

Пошли общаться. Любовь Николаевна Клюева несколько картинно возмущается: «И чего они (ГУЖА. – Прим. ред.) приехали? Они даже не знают, что наши дома им принадлежат!».

Потом рассказывает, что она, Любовь Клюева, здесь с 1971 года. Сначала была техником ЖКО совхоза-миллионера «Пригородный». Потом, когда совхоз полуразвалился, стала «как бы руководить» (ее слова) тем, что осталось в Каменке.

Спрашиваю у «Андрюши» из «Октама», откуда такие правила и правильно ли я поняла, что мусороуборочная фирма заключает договор на продажу пакетов, а не вывоз мусора?

- Раньше была паспортисткой, за квартплату отвечала. А сейчас власть забрали от нас, остались у меня частные дома и еще несколько. Они ко мне ходят, квартплату вот разношу, пенсии выдаю.

Все равно не могу понять, как Большая Каменка принадлежит и городу, и совхозу «Пригородный» одновременно. Подлючается супруг Любови Клюевой:

- Был совхоз «Пригородный» на два района: и Приморского, и областного Всеволожского. Потом основную часть городу передали, но не все. Четыре дома вообще потерялись, плюс частный сектор остался. Поэтому все и беспризорное.

Зато оба супруга горой стоят за то, что мусор у них вывозится. В процессе беседы складывается версия, почему они эту тему так защищают.

- Да, продаем мешки, и не по 90 рублей, а по 80, а то будет потом недоразумение, за 10 рублей ведь удавятся, - говорит супруг коменданта Клюевой.

Пытаюсь все-таки понять, на каком основании местные должны покупать именно эти мешки розового цвета именно у Клюевых и почему нельзя выносить в мусор в любых других, не розовых мешках. Клюевы настаивают, что фирма «Октам» в других мусор не принимает. Хотя в соседней деревне, например, другие цветовые предпочтения - там только зеленые мешки.

Конкретного ответа на вопрос, почему жителей вынуждают покупать копеечные пакеты строго определенного цвета у строго определенной фирмы аж по 80 рублей за штуку, так и не поступает

Чувствую, что мозг закипает, на ум приходят кадры из бессмертной «Киндза-дзы». Конкретного ответа на вопрос, почему жителей вынуждают покупать копеечные пакеты строго определенного цвета у строго определенной фирмы аж по 80 рублей за штуку, так и не поступает. И главное, почему жители покорно делают «ку»!

Неожиданно Любовь Николаевна сама набирает кого-то из фирмы «Октам» и передает трубку мне для разговора с неким «Андрюшей». Задаю ему те же вопросы и так же не получаю ответа, кроме одного - у «Октама» мусорный пакет стоит 75 рублей.

Спрашиваю у «Андрюши» из «Октама», откуда такие правила и правильно ли я поняла, что мусороуборочная фирма заключает договор на продажу пакетов, а не вывоз мусора? «Андрюша» удивлен. Похоже, он искренне не понимает, как можно вывозить мусор не в собственных розовых пакетах. И говорит, что просто вывозом мусора им невыгодно заниматься - выгодно только в розовых пакетах. И вешает трубку, ссылаясь на занятость.

А супруги Клюевы очень возмущены местными жадинами, которые нажаловались «из-за десяти рублей». Впрочем, если прикинуть: Клюевы перепродают землякам пакет от фирмы стоимостью 75 рублей по 80. Один пакет на неделю с человека, как минимум 4 пакета в месяц, и помножить как минимум на 200 человек (человек 40 не платят за это). Не жирная, но все же прибавка к пенсии. Кстати, я проверила: себестоимость такого пакета оптом в интернете - около 22 рублей за штуку. Неплохо, да?

Вернемся к нашим баранам

К баранам мы тоже сходили - правда, только к одним, ближайшим к жилконторе. Стадо содержит киркизка Эльвира с мужем-азербайджанцем. Она приехала из Пскова. Пытались там баранов разводить, но бизнес не пошел - дорого псковитянам покупать баранину по 150 рублей за кг. В Питере, правда, тоже не очень - Эльвире не нравится.

- Обещали кредиты на развитие фермерства, но пока не дают - молодняк не народился. Пока мы как ИП зарегистрированы. Жалуются на грязь, на вонь? Ой, не знаю, кто жалуется. Мы все убираем.

Захожу в хлев и чувствую, что голова разорвется от невыносимой вони. Эльвира это видит и соглашается: «Да, воняет, а что делать? Жить-то как то надо». Там стадо баранов и козлов - голов 30, наверное. В отдельном загоне - козлята и ягнята. Грязь, вонь и полная антисанитария.

Но вот Эльвиру все равно мне даже жалко. Ее сын-школьник каждый день ездит из богом и чиновниками забытой Каменки в школу в город на такси. 300 рублей туда-обратно. Каждый день. А они с мужем-азербайджанцем разводят баранов и снимают тут, в Каменке, дом, который мало чем отличается от хлева.

Понимаю, что мало чего добилась от всех многочисленных встреч в этом сюрреалистическом месте. Наугад обращаюсь к публикациям о Большой Каменке:

«По словам заместителя главы администрации Приморского района Германа Згибая, сейчас в поселке Большая Каменка (такое у него официальное название) находятся 55 жилых домов, в них живет 266 человек, большинство домов относятся к федеральной собственности и находятся в неудовлетворительном состоянии в силу многолетнего отсутствия ремонта. Техническое обслуживание осуществляет сельскохозяйственный производственный кооператив “Пригородный”. В настоящее время ведется процедура признания построек аварийными и непригодными для проживания, для этого дома переводят из федеральной собственности в городскую». Заголовок статьи - «С карты Петербурга скоро исчезнет поселок Каменка». Издание «Карповка», 2012 год.

Прошло 5 лет

С той статьи на «Карповке» - как и в многих других СМИ, которые, надо отдать им должное, все-таки доезжали до деревни Большая Каменка в Приморском районе Северной столицы - прошло 5 лет. Мы тоже уезжаем с очень тяжелым чувством. С главной улицы Каменки видна новая «кукурузина» - башня Лахта-центра. С помпой докладывают об очередном успехе опробирования «Зенит-Арены» (или как ее уже там?). Сменяются губернаторы, сажаются вице-губернаторы, приезжают и уезжают чиновники, которым все «ехало-болело». А утопающая в нечистотах и древнем, жутком, смиренном забытьи Большая Каменка стоит. И если бы не обычная девушка Анна (хотя никакая она не Анна, а все знают, кто) - так бы и жить им в той же… канализации.

«Общественный контроль» направляет эту статью в прокуратуру Санкт-Петербурга, МВД РФ, Общероссийский народный фронт, администрацию Приморского района Петербурга и просит считать ее официальным запросом федерального СМИ.